Сомнительная полночь [сборник] - Эдмунд Купер

Вдруг Том сгреб все фотографии и картинки и швырнул их в костер.

— Всесожжение в честь богини поверженных гормонов! — воскликнул он. — Прощание с непристойностью. — Он рассмеялся, и его смех — еще одно чудо — звучал весело и уверенно. — Ну а какую лепту внесут остальные члены Великолепной Четверки?

Мэри вытерла слезы.

— Это хороший пример, — серьезно сказала она. — Я, пожалуй, выброшу свои конфеты и тряпичную куклу.

Барбара захихикала.

— Хитрюги, — сказала она. — Я так не могу. Можно я оставлю свое виски еще ненадолго?

— У нас тут штаб Лиги Непорочности, — заявил Том. — Вам придется ограничиться тремя глотками в день — по приказу капитана Ричарда, — он самый достойный из нас, у него нет пороков.

Барбара улыбнулась и взглянула на Эвери.

— У него есть порок, Том. Причем наихудший.

Эвери удивленно поднял брови:

— И что же это за порок?

Барбара положила руку ему на колено.

— Воспоминания, — нежно сказала она. — Слишком давние воспоминания.

Эвери вспомнил Кристину. И вспомнил мертвящий холод жизни, в которой не было ее. Что ж, возможно, Барбара права. Пожалуй, такого рода воспоминания и в самом деле порок.

Возможно, он удовлетворился тем, что возвел на пьедестал совершенство и познал горькое одинокое счастье сотворения образа, слишком прекрасного, чтобы быть правдивым. Он старался быть честным — но грош цена этой честности, если ему все время приходится искать оправдание своей неудачливости. Может быть, Барбара высказала истину более глубокую, чем думает.

— Все, сотворенное Богом, порочно, — беспечно ответил он. — Однако, я вижу, все мы стремимся к добродетели. А для нас главные добродетели в этом призрачном мире — это те, что помогут нам выжить.

ГЛАВА 13

Ночь прошла спокойно. На этот раз они дежурили парами — сначала Эвери и Барбара, потом Том и Мэри. Это получилось как-то само собой. И спать они разошлись по двое. Не как любовники, даже не как мужчины и женщины. А просто как усталые дети, которые жмутся друг к другу в поисках защиты и тепла.

Прецедент создали Том и Мэри. Эвери сказал им, что они могут идти спать, а через три часа он снова разбудит.

— Жаль, — сказал Том, глядя на Мэри. — Мы только-только начали узнавать друг друга… Ну, надеюсь, это подождет до завтра.

— Совершенно необязательно ждать до завтра, — неожиданно сказала Мэри. — Самое главное открытие состоит в том, что мы не должны больше придерживаться привычных правил.

Том улыбнулся и протянул ей руку:

— Однако и у воров есть законы… Ты готова, Мэри?

— Да, Том.

И они ушли в палатку, которую раньше называли «мужской берлогой»; некоторое время слышны были их приглушенные голоса. Затем наступило молчание.

Тут Эвери увидел, что Барбара тихонько плачет. А может быть, это просто слезы текут у нее по щекам.

— Что-нибудь случилось?

— Все в порядке, Ричард. — Голос ее звучал тихо и спокойно. — Просто я подумала, что мы начинаем становиться людьми. Мне кажется, до сегодняшнего дня мы не были ими. Мы словно играли пьесу — каждый сам по себе, как плохие актеры. А теперь мы пытаемся найти себя — и друг друга. Конечно, это немного страшновато. Но здорово. Действительно здорово.

— Я понимаю, о чем ты, — сказал Эвери. — Совсем недавно Том стремился еще глубже заползти в свою нору, а мы свысока смотрели на его слабость и чувствовали свое превосходство… И вдруг все изменилось… Я начинаю думать, что тот, кто разорил наш лагерь, оказал нам немалую услугу.

Барбара поежилась:

— Одного раза вполне достаточно. Хватит с нас таких встрясок.

Когда их дежурство кончилось, они без всякого смущения ушли спать вместе. Они не ощущали друг к другу никакого влечения, только лишь благодарность и странное чувство безопасности.

Том разбудил их, когда завтрак был уже готов. Он состоял из воды и запеченной на палочках оленины — нежной и вкусной. Они позавтракали на рассвете. День предстоял долгий и хлопотливый.

— Командир, — сказал Том. — Разрешите доложить.

— Разрешаю, — сердито буркнул Эвери. — Но я напоминаю, что мои полномочия сегодня заканчиваются. И так как командир явно сел в лужу, я предлагаю провести перевыборы.

— Не будем об этом говорить, — заметил Том. — Не ошибается тот, кто ничего не делает. Я не претендую на этот пост. Мне больше нравится по возможности помогать доброму старому Ричарду нести ответственность за всех нас. В общем, я предлагаю перевыбрать тебя на всю оставшуюся жизнь и закрыть эту тему.

— Поддерживаю, — сказала Барбара.

— Я тоже, — рассмеялась Мэри.

— Одно утешение, что все вы раскаетесь в этом, — сказал Эвери. — Что скажешь, Том?

— Гарантию дает только страховой полис. Я хочу предложить тебе страховку. Вчера, когда я охотился, я обнаружил одну совершенно неприступную крепость. Причем естественного происхождения. Это на берегу, всего в полумиле отсюда. Огромная каменная глыба десять футов высотой, почти круглая, а на вершине даже растет трава. Я думаю, надо пойти посмотреть.

Эвери оживился:

— А какой ширины?

Том задумался.

— Трудно сказать наверняка. По-моему, футов двадцать пять. Мне кажется, там только один недостаток.

— Какой?

— Нет воды.

— Да, это важно. А ты не смотрел вокруг?

— У меня не было времени. Я был занят тем, что изображал из себя пойнтера.

— Ладно, пойдем и посмотрим. Одно ясно — надо быть круглыми идиотами, чтобы оставаться здесь. Да, и пока я не забыл — приказ. С этого дня никто, слышите, совсем никто, не должен ходить один. Будем действовать парами или все вместе. — Он повернулся к Мэри и Барбаре. — И пока мы с Томом пойдем осматривать этот неприступный замок, вы оставайтесь здесь. Оружие держите наготове. Если заподозрите что-нибудь неладное, дайте подряд два выстрела. Если «греческие боги» захотят с вами познакомиться поближе, то стреляйте и старайтесь не промахнуться — во всяком случае, если их не больше четырех. А если уж больше, то сдавайтесь на их милость и надейтесь на лучшее… Ну, вроде бы все.

— Этого вполне достаточно, — кисло ответила Барбара.

Мужчины ушли, взяв с собой ножи и топорики. Пока они шли вдоль берега, Эвери не покидало странное чувство, будто они идут по вражеской территории.

Твердая и устойчивая гарантия жизни, о которой говорил Том, находилась почти точно в центре бухточки. Пока они добирались сюда, они не встретили ни одной живой души — только несколько крикливых морских птиц. Скала оказалась в точности такой, как описывал ее Том. Она располагалась на пару ярдов выше линии прилива и ярдах в тридцати от леса. Взобраться на нее можно было только с одной стороны, но даже там сделать это было не очень-то легко.